Хабаровск снять проститутку

Хабаровск снять проститутку - Вы переоцениваете свои силы, так же как недооцениваете честность Пресной Воды. Очень хорошо! Раз так. Следопыт, мне не остается ничего иного, как открыть вам всю правду. Капитан Санглие и Разящая Стрела, отважный тускарора, только что объявили мне, что этот несчастный юноша предатель. После такого свидетельства вы не станете, надеюсь, отрицать мое право покарать изменника по заслугам. Подлец! Буркнул француз. Капитан Санглие храбрый солдат, он не станет клеветать на честного матроса, вмешался Джаспер Скажите, капитан Каменное Сердце, есть ли среди нас предатель? Да, да, согласился Мюр, пусть скажет, если вы так настаиваете, несчастный юноша, и тогда вся правда выйдет наружу. Уверен, что вам не избежать кары, когда суд займется вашими злодеяниями! Так как же, капитан Санглие, видите вы среди нас предателя или нет? О да, сэр, конечно, вижу! Слишком много лгать! Вскричал Разящая Стрела и бросился к Мюру, толкнув его при этом случайно в грудь. Где моя воины? Где инглизи скальпы? Слишком много лгать! Мюр был не лишен мужества и до известной степени чувства чести. Быстро отступив назад, он хотел схватить ружье. Лицо его смертельно побледнело от гнева и выражало жестокую решимость.

Но тускарора оказался ловчей его. Дико сверкнув глазами, он быстро огляделся, выхватил из за пояса спрятанный там кинжал и в мгновение ока всадил его в грудь лейтенанта по самую рукоятку. Тут он пожал плечами.

Кончено дело. Что ж, одним подлецом на свете меньше! Расправа была слишком скорой, чтобы можно было ей помешать. Белые так опешили, что, когда тускарора, испустив дикий вопль, кинулся в кусты, никто не побежал за ним.

Говоря по совести, он был большой подлец. С этими словами Санглие склонился над мертвым телом и, засунув руку в один из его карманов, вытащил оттуда кошелек. Он вытряхнул содержимое его на землю, и несколько дублонов покатилось к ногам солдат, которые кинулись их подбирать. Отбросив с презрением кошелек, искатель приключений вернулся к своему супу, приготовленному с большой заботой, и, поскольку он пришелся ему по вкусу, стал завтракать с таким невозмутимым видом, что самый стоический индейский воин мог бы ему позавидовать.

Глава 27 Лишь добродетель будет вечно жить, Одна лишь правда в мире не умрет. Каупер.