Проститутки бершади

Проститутки бершади - Майор Эффингем стал как бы сыном могиканина, в то время одного из величайших людей своего народа, и мой отец, посетивший делаваров, когда был еще мальчиком, получил от них прозвище Орел вероятно, за свой орлиный профиль. Это прозвище перешло и на меня. Другого родства и связей с индейцами у меня нет, хотя, признаюсь, судья Темпл, порой я готов был пожелать, чтобы именно таким было и мое происхождение и мое воспитание. Продолжай свой рассказ, бершади Мармадьюк. Мне осталось мало что добавить, сэр. Я отправился к озеру Отсего я часто слышал, что Натти живет именно там, и действительно нашел своего деда в хижине старого охотника верный слуга скрывал от всех своего бершади господина, он не хотел, чтобы люди видели, как обнищал и впал в старческое слабоумие человек, которого народ когда то так уважал и почитал. И что же ты предпринял затем? Что я предпринял? Я истратил последние деньги и купил ружье, надел грубую одежду и стал охотиться вместе с Кожаным Чулком. Остальное, судья Темпл, вам известно. А почему ты не искаль старый Фриц Гартман? Сказал немец с упреком, Разве ты никогта не слышаль имя старый Фриц Гартман, твой отец не говориль обо мне? Быть может, я поступил неправильно, джентльмены, возразил юноша, но гордость не позволяла мне открыть то, что сегодня наконец обнаружилось и что даже и теперь мне не легко.

У меня были свои планы, быть может фантастические, но я предполагал, если бы мой дед дожил до осени, увезти его с собой в город, где живут наши дальние родственники, я надеялся, что они уже успели позабыть про ненавистных им тори. Но он быстро угасает, печально продолжал Оливер, и вскоре ляжет в землю рядом со старым могиканином. бершади был свежий, погода прекрасная, и все оставались на скале до тех пор, пока не послышался стук колес поднимавшейся по склону кареты судьи Темпла. Он уже не возражал против того, чтобы деда его увезли в дом судьи, а сам майор Эффингем выказал поистине детскую радость, когда его усадили в карету.

Оказавшись в зале дворца Мармадьюка, старый воин медленно обвел проститутки комнату, останавливаясь взглядом на каждом предмете, и на мгновение лицо его как будто озарялось разумной мыслью, но в то же время он то и дело рассыпался в ненужных любезностях по адресу тех, кто находился возле него, с трудом связывая слова и мысли. Ходьба и перемены скоро истощили силы старика, и его пришлось уложить в постель.

Завещание начиналось с обычных формальных заявлений, составленных искусным в подобного рода делах мистером Вандерсколом, но далее Оливер сразу почувствовал стиль самого судьи. Ясно, решительно и даже красноречиво он излагал свои обязательства в отношении полковника Эффингема, сущность взаимоотношений между ними и те обстоятельства, которые их разъединили. Затем он разъяснил причину своего продолжительного молчания, упомянув, однако, те крупные суммы, которые пересылал другу, но которые тот возвращал ему обратно с нераспечатанными письмами, после чего рассказал и о том, как разыскивал отца своего друга, неизвестно куда исчезнувшего, и о своих опасениях, что прямой наследник доверенного ему состояния погребен в океане вместе со своим отцом. Короче говоря, он поведал все те события, которые наш читатель может теперь связать воедино, а затем дал полный и точный отчет о суммах, оставленных на его попечение полковником Эффингемом.

Все состояние вверялось нескольким ответственным душеприказчикам, на которых возлагалась обязанность разделить его следующим образом одну половину передать дочери, а вторую Оливеру Эффингему, бывшему майору войск Великобритании, и его сыну, Эдвардсу Эффингему, и его внуку, Эдвардсу Оливеру Эффингему, или их потомкам. Из глаз молодого человека катились слезы он видел перед собой неоспоримое доказательство благородных намерений Мармадьюка.